НАСМЕШКА ДЖОКОНДЫ (Georgy Frumker)

Если бы не два небольших обстоятельства, то сорокалетний старший научный сотрудник музея восточных искусств Михаил Кругляк ничем бы не отличался от большинства людей. Впрочем, ничего необычного в фанатичной любви Михаила к итальянским художникам эпохи Возрождения не было. Второе обстоятельство несколько выделяло его из общей массы. Он не любил газет и не смотрел телевизор. Правда, за исключением канала «Культура». И очень много читал классики.
       В этот день Михаил спускался пешком с третьего этажа. Он вышел из своей двухкомнатной квартиры, где проживал с потрясающе умной собакой колли и красавцем ангорским котом. Пребывал Михаил в весьма добром расположении духа. Уже с неделю он встречался с болгарской девушкой, проходившей в музее практику. И они очень нравились друг другу. На площадке первого этажа он столкнулся с соседом.
- Ну, Миша, как тебе эта Катрин? – осведомился сосед.
Михаил похолодел, не зная, что ответить.
- Ну, вроде нормально, - промямлил он, пытаясь сообразить, откуда у соседа эта информация.
- Ни черта себе нормально! Сколько народу погубила!
И продолжая бубнить себе под нос, сосед вошёл в лифт.
«СПИД! У неё СПИД!» – ужаснулся Михаил, и в состоянии шока добрался до метро. «Да, понаделала делов Катрина», - услышал он уже в вагоне. «Сколько ещё человек загнётся», – поддакнул кто-то. «Да Мишель по сравнению с Катрин – просто ничто!» – отозвался чей-то бас сбоку.
За исключением Катрины, Михаила никто Мишелем не называл. «Да что же это?» – растерянно посмотрел он по сторонам. Если бы не счастливый случай, то Михаила можно было бы везти прямо в больницу. Он стал оседать, но краем глаза выхватил большой газетный заголовок: «Ураган «Катрина» продолжает бушевать»! Михаил весь день в музее нервно дрожал и вечером расстался с заплаканной Катриной без объяснения причин. Больше вне работы они не встречались...
       ...На какое-то время Михаил вообще перестал знакомиться с женщинами и прекрасно себя чувствовал. Он с радостью общался со своими животными, перечитывал книги, и был вполне счастлив. С ветеринарным врачом Татьяной они встретились в клинике, куда Михаил привёл свою беременную колли.
       Таня обрадовалась и Михаилу, и колли. Она тоже любила итальянскую живопись, и ей очень нравилась кличка колли. Когда собака Михаила благополучно разрешилась от бремени, он взял пару дней выходных и сидел с ней дома. Таня их навещала.
       В понедельник Михаил даже слегка опаздывал на работу. Пришлось остановить такси. В машине уже сидели две женищины и о чём-то громко беседовали. Сначала Михаил не обратил внимания, но потом прислушался.
- А ты знаешь, что Мадонна родила? – спросила одна женщина у другой.
- Тоже мне новость, – удивилась та. - А ты слышала, что Мадонна перешла в иудейскую веру? Теперь свинину, наверное, есть не будет.
«Боже, – подумал обалдевший Михаил, - вот почему Мадонна не ела вчера свиные косточки. А Таня сказала, что после беременности...» Мысли полностью смешались у Михаила, и в музей он вошёл на ватных ногах.
Там уже вовсю обсуждали американскую певицу Мадонну. Михаилу стало нехорошо...
       ... Любимец, ангорский кот, сожрав целую банку «Вискаса», сначала долго мурлыкал, а потом заснул у Михаила на коленях. Кличка кота тоже была данью любви Михаила к великим итальянцам.
       Впоследствии Михаил так и не смог припомнить, что его подвигло на переключение телевизора с канала «Культура». Первое и последнее, что он услышал - как человек в сутане сурово сказал с экрана: «Кот Да Винчи должен быть запрещён!»
Михаил потерял сознание.